Интервью с Владимиром Имакаевым

С автором общался Владимир Багненко

Привет. Расскажи о себе коротко

Мне 33 года. Я украинец, проживающий в США, с американским гражданством. Так я себя позиционирую. Христианин, отец двоих детей. Два образования, одно теологическое, другое – по компьютерной части. Работаю усердно над приобретением третьего образования.

Круто. Я видел недавно ролик. Где ты был режиссером клипа.

Аа…  Да. Это мне нужно было для моей дипломной работы. Для начала мне надо было написать дипломную работу. Тема, которой была «Специальные  визуальные спецэффекты…». Караул. Я начинаю забывать английский… (смеется). «Специальные визуальные эффекты в художественных фильмах».  Я делал доклад на эту тему. Потом – дипломную работу, анализируя  какие эффекты помогают людям смотреть фильмы, а какие отвлекают. И мне нужно было иметь визуальное сопровождение во время моей презентации. Поэтому я снял этот видеоклип… Короче, я защитился.

Давай все-таки вернемся к твоим началам. Об этом, конечно стоит поговорить, но позже. Как ты начал писать? И что тебя побудило понять, что это твое дело, призвание? Я так понимаю, что ты этому давно посвятил свою жизнь. Не планируешь останавливаться, несмотря на неурядицы, то, что сценарий не прошел, продолжал добиваться и добиваться. Рано или поздно успех придет. Я верю.

Спасибо. Я, по сути, такой человек. Буду долбиться головой в дверь, до тех пор, пока эту дверь выломаю или до тех пор, пока я себе голову не проломлю. Это мой плюс и это мой минус.

С одной стороны, если нет этой назойливости, если нет целеустремленности, если нет слепой веры, тогда ты просто знаешь, что ты должен пройти сквозь эту стену. Обязан пройти.  Не бывает ничего невозможного. Главное, долбить (смеется).

Как я начал писать? Начал писать еще в школе. Все началось из желания конкурировать. В каком плане? Раньше всегда хотелось быть в центре внимания. Сейчас в Штатах попустило немного. Мне всегда хотелось быть человеком, который приносит что-то новое, что-то интересное. Я никогда не был супер атлетом. Никогда не был супер отличником.  Школу закончил со всеми пятерками, но и пять было четверок. Поэтому я был стабильный хорошист, почти отличник. Но не был супер в этом. Не было у меня умопомрачительной популярности, не был супер красавчиком, чтоб все девчонки за мной бегали. Такого тоже не было.

Единственное, что у меня было – это театральное мастерство. Я выступал, читал стихи. Когда собиралось общество, мне нравилось рассказывать какие-то истории. Быть заводилой, душой компании.

И в один момент, я узнал, что у нас есть в классе девочка, которая пишет любовные романы. И все мое окружение, все мои друзья ждали, что же новое напишет эта девочка, чтобы взять и почитать.  С одной стороны, для меня это был вызов. Я всегда участвовал в литературных конкурсах, ездил везде по олимпиадам, все это знаю.  Все читал.

Перешло это мне от моей мамы. Она педагог русского языка и литературы.  У нас всегда была почти полная библиотека всей школьной программы. Поэтому я всегда читал. Я всегда знал в классе, всегда знал мой материал.  И готов был ответить.  И для меня это был некий вызов, что кто-то может делать то, чего не делаю я. Хотя я, по сути, могу это делать.

И мы с ней как-то начали спорить. И она говорит, что почему бы мне не взять и не начать писать самому. На что я ответил «Та легко.  Я напишу, и это будет лучше, чем у тебя».

И что ты думаешь? Я сел и я начал писать. Так у меня появился то ли «Потерянный остров», то ли «Таинственный остров». Скорее «Таинственный».  Была общая тетрадка на 90 страниц. История про то, как группа подростков из Америки… то был как раз тот период, когда коммунистический режим рухнул, «Холодная война» начала прекращаться, когда к нам начали приходить все американские фильмы и мультики, появился «Район Беверли – Хилз», все балдели от него. И на волне вот этого американизма, я начал писать рассказ, где все герои были американцы, они сели на частный самолет, они должны были лететь на Гаваи. Попали там в грозу и всякое такое. И они оказались на необитаемом острове.

Позже уже, когда вышел сериал «Остаться в живых», про то, как там был таинственный остров. И народ мне писал: «О, это же по твоему рассказу сняли фильм». Я говорю, что там далеко до моего рассказа. Я, когда начал смотреть этот сериал, и думал о том, что некоторые мои идеи были стырены кем-то.  Просто, бывает так, что в одно и тоже время разным людям приходит одна идея.

Я свой «Таинственный остров» написал за 5-6 лет до того, как этот сериал был снят. Тем не менее, сюжет был примерно такой же, только про подростков на необитаемом острове, про странное какое-то существо, которое там живет и всех периодически поедает, приливы-отливы.

Если короче, то полшколы читала мой рассказ.  Тетрадка переходила из рук в руки. Народ прибегал на переменках, просил, если как-то можно отксерокопировать. Было несколько девчонок, которые себе переписывали это.

Ты подружку свою вставил за пояс-таки?

Она прочитала с умным видом. И сказала, что будет ждать продолжения. Я никогда не читал полностью того, что пишет она. Но там у нее было, знаешь, из того разряда, где на обложке обнаженный мужчина и женщина с розой и они там скачут куда-то. Это был ее конек. Она писала на эту тему.

Я закончил писать это. Я как раз был в классе 10. И  у меня народ выпрашивал продолжение.  И у меня появилась идея для продолжения, как спустя 12 лет их жизнь, их события, и как им надо вернуться на этот остров, чтобы забрать сокровища. И это еще больше пошло по городу, люди начали читать. Потом о омане узнали люди из издательства, каким-то образом. Местная газета потом узнала об этом. Они мне предложили написать несколько статей. И учительница моя по русскому языку всегда меня поддерживала.

У меня замечательные были учителя.  Но больше всего в меня вложила Светлана Григорьевна Емец. Это мой педагог по русскому языку. Она меня поддерживала. Она говорила, что во мне есть то зерно, над  которым нужно работать.

Я не помню, читала ли она этот рассказ или нет. Но знаю, что слышала о нем. И, наверное, в тот момент я понял, что да, я хочу быть писателем.

Мне тогда хотелось, как это не эгоистично звучит, популярности. Я думал, что писательство приравнивается к популярности. Если я буду писателем, я буду популярным. Это было моей главной целью.

И примерно в тоже время я покаялся. И стал ходить в церковь очень серьезно.  Оставил вредные привычки. И серьезно думал после школы отправиться учиться в библейское заведение. И для меня тогда стало большим вопросом «Как я дальше буду писать?».

Потому что в моих рассказах были и интимные сцены, и убийства, и все остальное. В тот момент я подумал, что если я буду писать художественную литературу, она будет отвлекать людей от Бога. А может быть писать что-то такое о Христе, но выдумывать и обманывать людей не хотелось.

Это была первая волна пробуждения, которая пришла в Украину. И многие не знали, что карты – это грех, пить кофе – это грех, слушать мирскую музыку – это грех, читать мирскую литературу – это грех. Куда не глянь, везде грех. Только закройся в 4 створки и, может быть, только тогда ты каким-то чудом будешь святой.

Фильмы смотреть нельзя. Фильмы про Иисуса пересмотрели раз 200, только потому, что из мирского ничего нельзя.

Ой. Веселое было время.

И я тогда решил, что писать я не буду. Начать писать стихи. Это были христианские стихи о своих размышлениях, о любви к Богу.

Книги в церкви всегда одобрялись. Это либо какие-то свидетельства или какие-то знамения. Я начал думать о том, чтобы придумать, чтобы кто-то посвидетельствовал, что с ним что-то случилось,… а потом – стоп. Это же я буду обманывать людей.  Я просто начал оставлять это в сторону до тех пор, пока в мои руки не попала книга Френка Перетти, которая называется «Клятва».  У него до этого были книги «Пронзая тьму» и «Тьма века сего». Кстати, которые я так и не читал.

Позже, когда я уехал из Библейского института, я поехал в Библейскую школу. Это Ледяевская Библейская школа в Першотравенстке, «Свет миру». Я поехал туда на 3 месяца.  Это тот период, когда у меня наладилась молитвенная жизнь очень хорошо. Перед сном, я от 20 минут  до часа отводил время молитве, поиску Бога, вопросам: что делать и как дальше быть.  И в тот момент, в одну из ночей я получил настолько четкое видение истории «Парадиз». О том, как люди пытаются найти рай на земле, в то время как его надо искать на небе. Они хотят получить источник вечной жизни, забывая о том, что там только 2 дерева: дерево добра и зла. И это настолько сильно отпечаталось в моей голове, что образы на меня аж нахлынули.  Я чувствовал себя, как USB-drive, который втыкнули в компьютер и загружают массу информации.  На тот момент, мне казалось, что меня разорвет от переполняющих эмоций.

Если ты в 22 написал книгу – окей, вдохновляет.  Те, кто будут читать интервью, и я в том числе, сразу понимаем то, что не надо останавливаться. Поэтому я и спрашиваю, сколько тебе было. И как дальше?

В общем, мы внесли все исправления, я вернулся обратно. И начал вносить эти исправления в компьютер. Приготовил чистый файл. И в октябре я начал искать издательства. Что я сделал?

Я просто нашел все издательства, у которых был интернет адрес, и я отобрал те, которые выглядели сомнительно и с которыми бы я не хотел работать. В общем, получился список из 21 издательства. И я отправил во все.  Многие ответили. Но 7 издательств сказали, что они хотят  напечатать книгу. У меня была паника, что же делать.

Одно из издательств было «Библейский взгляд». Они напечатали Френка Перетти «Клятву». И для меня это был важнейший момент. Почему? Потому что «Клятва» Перетти помогла мне осознать, что я могу писать христианскую литературу. И для меня печататься с ними было высшей планкой.

Александр Шапошников, главный дядька (смеется) этого издательства. Он решил, что он будет печатать книгу, прочитав только 7 – 8 глав. В тот момент он уже знал, что они будут печатать. Он буквально за 2 дня проглотил остальное.

Когда я прислал ему «Парадиз 2», он меня просил, чтобы я высылал по кусочкам ему. Но я не отправлял до тех пор, пока не была готова вся книга. И тогда он ее прочитал за сутки, а то и меньше. Это самый быстрый мой читатель (смеется). Может кто-то и быстрее, но я такого не слышал.

Я получил письмо о том, что они будут меня печатать утром на Рождество. Это был для меня самый лучший  подарок на Рождество.

 Это твое первое издательство?

Да. «Библейский взгляд» – первое издательство. В октябре 2005 – я отправил им материал, в декабре 2005 – я узнал о том, что они будут печать. А книга вышла в марте 2006 года. То есть, ты приблизительно можешь представить,  сколько длиться процесс. Это с редактурой. Потому что с редактурой у них очень серьезно. Сначала редактор, потом корректор. Текст проходил много этапов корректировки. Были моменты, когда они резали по живому, говоря, что эта сцена какая-то не такая. Я говорил, о том, что я так чувствую эту сцену. На что они мне отвечали, что они рады за меня, но читатель может вообще не почувствовать сцены.  Приходилось переписывать сцены. Если ты читал «Парадиз», и там одна из сцен. Я до сих пор помню. Сцена с воронами. Я никогда не думал, что она будет. А сейчас, когда перечитываю, она мне настолько нравится. Как хорошо, что мне тогда подсказали, чтобы я ее включил и доработал.

Вот так и начался процесс. На волне энтузиазма. Я написал второй «Парадиз» за 9 месяцев. Потом я отложил все в сторонку.

Написал «Дверь к солнцестоянию».  Написал потому, что хотелось отдохнуть немного, и посмотреть может ли какое-то другое издательство со мной работать.  Я сразу же заключил контракт с «Добрым семенем». Они тоже решили издавать мою книгу.

Христианское издательство?

Да. Это в Киеве. Они выпустили книгу в твердом и мягком переплете. Потом был третий «Парадиз».

Один роман я писал на заказ для одной компании. У нее там произошли проблемы с  их правообладателями. Книга застряла в творческом аду. Production hell.

Ты написал ее?

Да. Они мне заплатили, чтобы я написал ее и отдал. Я не имею право ее публиковать. Все права принадлежат полностью им.

После третьего «Парадиза» захотелось написать что-то более нейтральное. Появился «Мирателус».

Это детская книга?

Подростковая книга. Издательство «Эксмо» согласилось печатать, но при условии, что будет серия. Они мне поставили очень жесткие рамки. 1 книга в год. Я знал, что это невозможно. Потому что, я пошел в университет. Я знал, что это будет нереально.

Но я не помню, как тогда я вышел на Тараса. Как-то случилось и мы сдружились.

С Книгоношей?

Да. Мы разговорились. И он предложил напечатать меня. А когда я приезжал, то была Книжная Ярмарка, то познакомился с Кириченко Димой. Он меня спросил, что я пишу. Я ответил, что пишу историю про молодого парня, который творит чудо и становиться старше. Он сразу сказал, что берется за печать. На тот момент стало попроще. Потому что знаешь, что ты пишешь, и не будет такого, что негде будет напечататься.

Вполне закономерный вопрос, который, кстати, меня просили задать тебе. Прибыльное ли дело написание книг?

Совсем не прибыльное, по крайней мере, на данной стадии. Я так думаю. Может быть, что христианская литература не настолько хорошо продается. Сейчас для меня больше это как хобби и служение.  Я знаю по множеству отзывов, что люди читают и это им помогает назидаться, помогает отвлечься от своих проблем. Это хороший повод прийти к неверующему другу и дать книгу, сказать: «Вот, почитай».  Потом начать разговаривать на тему книги и перейти на тему вечной Евангелизации.

Ты говоришь про англоязычный. То есть, проще заработать на англоязычном?

Намного проще. Я хочу сказать, что я продал не настолько много копий на английском языке, но я заработал на них больше денег, чем, наверное, на всех русских проданных книгах вместе взятых.

Это и печально, и смешно одновременно. Но я думаю, что у меня получится выйти на киноиздательство.  А там, когда выходит фильм, люди интересуются книгой. Узнают про писателя.

Когда я готовился интервью, изучал твои тексты, интервью, веб-конференции. И тогда я понял, что ты веришь в призвание. Из твоих дел видно, что ты видишь, что твое призвание в писательстве и служении Богу. Вопрос скорее не о тебе, но важно твое мнение. Я смотрю, что реальных писателей-христиан, которые служат Богу книгами, можно пересчитать на пальцах одной руки. Не теологические книги, а художественные.  О чем это говорит, люди не верят, что это может быть служением, исходя из главного служения с пастором и евангелистами? Люди бояться этого? Или у нас просто нет талантливых писателей? Почему так?

Я недавно делал видео и говорил об этом. Я считаю, что это одна из проблем славянских церквей. Люди боятся художественной литературы. Проще прочитать книгу какого-либо служителя, или теологическую, даже если она не совсем здравая.

Очень многие до сих пор живут в этом ментальном понимании, что читать мирское – грех, смотреть мирское – грех и т.д.

И когда они читают христианскую художественную литературу, вроде бы,  для них есть оправдание. Но в тоже время они чувствуют самоосуждение.  Потому что, они знают, что это обман. А сатана – отец лжи. Все выходит от него. Я слышал такой разговор. Я разговаривал с такими людьми, которые думают, что художественная литература отвлекает их и не помогает им морально развиваться. Я их спросил, смотрят ли они сценки на Пасху в церкви? Думают ли они, что Бог касается через эти сценки до каждого? Много ли они приглашают неверующих посмотреть на эти сценки? Ответ был всегда «да». Тогда вопрос был в следующем. Когда Иисус рассказывал свои притчи, насколько они были уверены в реальности? Они сказали, что это был Иисус. Он вкладывал мораль. Имеют глаза, да не видят. Имеют уши да не слышат.

Всегда будет такое. В американской культуре попроще.  Тут церкви более открыты для христианской художественной литературы. Когда ты заходишь в мирской магазин, там целый прилавок Christian fiction. Огромнейший ассортимент. Чего только нет?

Понравилась твоя мысль «Проси у Бога мудрости, может быть, это Его воля, даже если этого хочешь ты, может быть это не Его воля». Я уверен в том, что если это угодно Богу, то и тебе это будет правильно. Это нравиться мне и это воля Божья, и я соединяюсь с ней.  Не может быть так, что я хочу одно, а Бог совсем другое. Не по плоти, а искренне всем сердцем, хочу совсем другое.

Если я очень хочу писать, значит, Бог будет это использовать.

Я много думал о христианской литературе. Мне кажется, что ее не существует. Есть качественная литература и некачественная. Когда мы говорим «христианская литература», то загоняем себя в резервацию вне мира и пишем только для христиан. А надо писать просто качественно. И я уверен, что тебя читают не только христиане. И я уверен, что нам не надо мыслить рамками христианской литературы. А создавать качественную литературу, которую будут издавать и мирские и христианские издательства.

Согласен. Вот почему в свое время, Ледяев  и Церковь «Нового поколения» стали настолько популярны? Потому что они стали создавать мюзиклы на таком высоком уровне, чтобы их не стыдно было смотреть и показывать другим. Песни высокого хорошего качества.

Да, я знаю, что Бог может касаться и через простое прославление под гитару. Тоже такое проходил в своей жизни. Но Бог желает от нас качества, как скиния Давыдова была.  Чтобы было множество музыкантов, певцов, люди, которые чисто отобраны для этой профессии.

Бог хочет профессионализма.

Что мы подразумеваем под христианской литературой? Или же это литература, которая написана о христианских темах. Ну тогда, простите, Стивен Кинг тоже христианский писатель. Потому что у него есть такие романы, где и о Боге говориться, но подается в кривом ракурсе.

Или же христианская литература – это то, что написано людьми, в чьих сердцах живет Христос, и неважно о чем они пишут: о собачках, кошечках, убийствах, расследованиях, евангелизации в Африке. У них все будет  нести крупицу соли, нести зерно, которое потом прорастет.

В этом есть страх многих церквей. И вот почему я буду читать это, потому что здесь  написано о демонах. Так в каком ракурсе об этих демонах написано?

Там написано о том, что когда человек молится, приходят ангелы и убивают того демона. Это очень примитивный пример. Это так, чтобы было более зрелищно.

Часто мы недооцениваем силу тьмы. Когда мы думаем, что мы с Богом, то все хорошо. Но духовная  война то продолжается. А мы просто закрываем глаза на нее.

Если книги частично помогают даже задуматься о том, какая война существует, то почему бы не писать.

Для подтверждения, для ободрения, может, приведешь примеры людей, которые читали книги, заинтересовались и обратились  к Богу?

Множество историй. Одно время я даже сохранял у себя в почтовом ящике. Создал отдельную папку и сбрасывал туда все письма от людей, которые читали мои произведения.  Они отписывались и говорили «спасибо», книги помогали начать молиться, переоценить значение чудес, и насколько важна личная молитва.

Множество таких писем было. И для себя лично я откладывал. И в те минуты, когда мне становилось тяжело, я их перечитывал и понимал насколько это…

Один из моих девизов «Если то, что я пишу, помогает хоть одному человеку, тогда я буду продолжать».

Спасибо тебе за разговор и открытость

христианская книга / купить христианские книги

Купить книги Владимира Имакаева